Депутат уверен, что деятельность активистов «СтопХам» полезна для изменения массового сознания в лучшую сторону
А. МИТНОВИЦКАЯ: Александр Хинштейн, зампред комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции в студии. Александр Алексеевич, приветствую Вас.
А. ХИНШТЕЙН: Добрый вечер.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Спасибо, что добрались до нас, мы Вас очень ждали. Вы как нельзя кстати, потому что сразу несколько очень спорных тем, которые относятся к Вам. И с кем, как ни с Вами, их обсудить. Поэтому я так чувствую, что эфир не получится слишком добрым и лёгким. Хотела начать с Олега Сиенко. Геннадий Зюганов сегодня сказал нам в нашем эфире, что есть вообще смысл уволить главу Уралвагонзавода за эту вечеринку в европейском торговом центре по случаю юбилея за 10 миллионов рублей. Как Вам эта идея, как заместителю председателя Думского комитета по противодействию коррупции?
А. ХИНШТЕЙН: Прежде чем принимать какие-то решения, надо всё-таки разобраться, что это было за мероприятие, за какие деньги господин Сиенко его проводил.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Они уже прокомментировали. Его помощник сказал, что это его личное время, не рабочий день. Его юбилей, наоборот, был рабочий день, и он очень долго работал, были совещания. В общем, он выполнял свои обязанности на 5 баллов. Но в выходной день он позволил развернуться душе и скорее всего, он даже наверняка отмечал это на свои собственные деньги.
А. ХИНШТЕЙН: Я более чем уверен, что Олег Сиенко отмечал это на свои собственные деньги, и в этом нужно провести линию водораздела. Я убеждён, и остаюсь в своём убеждении, что в условиях кризиса для чиновников, госслужащих, руководителей государственных корпораций нескромно проводить пышные корпоративы, когда речь идёт о сокращении людей, и когда приходится затягивать пояса.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Особенно, если учесть, что накануне люди митинговали, его заводчане, опасаясь как раз задержек зарплаты и сокращений.
А. ХИНШТЕЙН: Это одна часть вопроса. И, возможно, Вы помните, я был одним из инициаторов скандала, к сожалению, закончившегося ничем, связанного с пышной чередой торжеств, организованных мэром города Самары господином Фурсовым. Но между господином Фурсовым и господином Сиенко есть одна большая разница. До того, как стать руководителем Уралвагонзавод, господин Сиенко работал в самых разных структурах, в том числе и в бизнесе. И как топ-менеджер крупного государственного предприятия, он получает достаточно большую зарплату. Вопросов с точки зрения происхождения средств на вечеринку, а точнее, на юбилей Сиенко, наверное, ни у кого не возникает. В истории с мэром Самары совершенно другая ситуация, потому что перед нами человек, который ни дня не пробыл в бизнесе, у которого нет жены бизнес-вумен, и откуда у него средства, если его зарплата составляет 2,5 миллиона рублей? Это совершенно разные вещи. Если у господина Фурсова вся организация его торжеств и банкетов была в прямом смысле слова повешена на его подчинённых – водители специально в субботний день выходили на работу, им за это давали дополнительный день отпуска за счёт бюджета. Сотрудники администрации выполняли функции хостес, рассаживали людей. Если была привезена рамка металлоискателя, на охране стоял ЧОП, который охраняет мэрию….
Здесь найти золотую середину сложно, потому что у человека юбилей. Я по-хорошему его понимаю. Когда мне будет 50 лет, если я, конечно, доживу, с такими друзьями, то я тоже, наверное, буду отмечать. Другое дело, что я вряд ли буду это праздновать супершироко и в каком-то дорогом ресторане.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Сколько денег Вы готовы потратить на 50-летие?
А. ХИНШТЕЙН: А я не знаю, сколько я буду зарабатывать, когда мне будет 50 лет. Для справки, мне сегодня 41 год, поэтому осталось 9 лет.
А. МИТНОВИЦКАЯ: А 45, наверное, тоже будете праздновать?
А. ХИНШТЕЙН: 45 вряд ли. Последний раз я праздновал свой день рождения в 30 лет.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Вы очень редко, но надеюсь, метко.
А. ХИНШТЕЙН: Ну как метко. Я вообще не большой любитель праздновать юбилеи, потому что с каждым годом ты понимаешь, что это действительно грустный праздник. Моя позиция проста: прежде чем принимать решение о судьбе Сиенко, нужно понять историю вопроса – за чей счёт банкет. Если никаких вопросов с точки зрения происхождения этих средств нет, говорить об увольнении, наверное, неправильно. Здесь вопрос целеполаганий. Сиенко как руководитель одного из крупнейших оборонных предприятий страны со своими обязанностями справляется? Гособоронзаказ выполняется предприятием? Есть претензии по качеству продукции, по срокам? Причём мэр Самары Фурсов рассказывал, что он 15 лет дружит с Хором Турецкого и Дианой Гурцкой, и поэтому они выступали бесплатно, что у меня вызывает большие сомнения. В частности Сиенко у меня не вызывает больших сомнений то, что он действительно со многими из этих людей, артистов, может находиться в дружеских отношениях.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Вполне. В общем, надо разобраться, за чей счёт банкет, и уже исходя из этого понимать – увольнять или не увольнять. Другой вопрос, что если мы через месяц-два увидим в новостях информацию о том, что всё-таки сократили зарплаты работникам Уралвагонзавода или сократили количество сотрудников, повлияет ли это?
А. ХИНШТЕЙН: Повлияет на судьбу Сиенко или на мою позицию?
А. МИТНОВИЦКАЯ: На судьбу Сиенко.
А. ХИНШТЕЙН: Я думаю, что этого не произойдёт. Уралвагонзавод – одно из наиболее эффективно и успешно действующих предприятий оборонного комплекса, которое выполняет гособоронзаказ. Гособоронзаказ у нас, слава богу, не сокращается, поэтому предпосылок к сокращению рабочих мест я не вижу. Уралвагонзавод – это не АвтоВАЗ.
А. МИТНОВИЦКАЯ: А в данном случае можно ли говорить, что Вы гарантируете, что этого не будет?
А. ХИНШТЕЙН: Я на это очень рассчитываю. А гарантировать может, наверное, только тот, кто обеспечивает финансирование гособоронзаказа и его исполнение.
А. МИТНОВИЦКАЯ: В истории с главой УВЗ тут же вспоминается и глава «Роснано», когда Чубайс говорил, что у них прямо очень много денег. И тут же ещё новости о том, что жена единоросса Виталия Южилина хвастает журналу Vogue своими невероятными платьями за 30 миллионов рублей. И Сиенко меркнет со своей десяточкой.
А. ХИНШТЕЙН: Я увидел сегодня это сообщение про 30 миллионов, и подумал про себя: дай бог, чтобы моя жена этого не увидела, и не прочитала, потому что я, к своему стыду, не представляю себе, что можно надеть на женщину за 30 миллионов.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Там такие бренды, которые в наших магазинах так просто не висят. Это прямо очень дорого.
А. ХИНШТЕЙН: 30 миллионов – это какие-то безумные деньги. Я понимаю, 30 миллионов – стоимость бриллиантов, золота, алмазов. Но тряпки на 30 миллионов не могу себе представить даже физически.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Я поинтересуюсь тогда чисто по-женски. А платье за сколько тысяч носит Ваша жена?
А. ХИНШТЕЙН: На моей памяти, даже к каким-то датам и юбилеям, я не знаю, чтобы она покупала вещь дороже 20–25 тысяч рублей.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Очень скромно.
А. ХИНШТЕЙН: Мы вообще живём не очень роскошно, и жена у меня достаточно скромная. Сейчас как раз сейлы заканчиваются. Это я не в плане прибедняться, я просто считаю, что это разумно. Я всё понимаю, но это же абсурд. Я не могу понять, как куртка может стоить 20 тысяч евро.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Мне тоже сложно.
А. ХИНШТЕЙН: Даже если мне было бы не жалко потратить 20 тысяч евро, я бы никогда не потратил их на куртку. Я просто никак не могу понять, как это может стоить дороже, чем машина.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Но с другой стороны, Вы же понимаете, что когда деньги есть, уже легче ими распоряжаться, даже когда речь идёт о таких суммах.
А. ХИНШТЕЙН: Как раз, по личному опыту общения, люди, у которых много денег, не страдают тем, чтобы тратить их налево и направо. Посмотрите на наших миллиардеров, у них у всех очень недорогие часы.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Это правда. А если посмотреть на миллиардеров в мире, их жёны одеты весьма скромно.
А. ХИНШТЕЙН: Безусловно. А, кроме того, возвращаясь к началу нашего разговора, это ведь определённый вызов. У каждого человека есть свой личный выбор. Ты можешь не быть публичной фигурой, находящейся в зоне внимания, и жить, как хочешь, и носить, что хочешь. Хоть голый ходи по улице.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Южилин – ведь тоже ваш коллега и единоросс. У Вас к нему нет вопросов?
А. ХИНШТЕЙН: Наверное, это вопрос не к нему, а к его жене.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Муж и жена, как говорится, одна сатана. Да и семейные бюджеты имеются.
А. ХИНШТЕЙН: Бывает по-всякому, сейчас будет подача деклараций, вот и увидим, сколько коллега Южилин заработал.
А. МИТНОВИЦКАЯ: То есть это либо его, либо её.
А. ХИНШТЕЙН: Мы же там указываем не только свои доходы, но и доходы своих родственников.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Это правда, но мы прекрасно знаем, как можно регистрировать фирмы на детей, жён, бабушек, дедушек, соседей.
А. ХИНШТЕЙН: Я не знаю, мне посчастливилось, я ничего не регистрировал. Вы у меня спрашиваете личное отношение. У меня это не вызывает восторга, если Вы спрашиваете моё мнение.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Нет, я хочу спросить о другом. Доколе? Как долго мы ещё будем видеть эти истории, эти фотографии, это хвастовство?
А. ХИНШТЕЙН: Если речь идёт о публичных людях, тех, кого выбирают, то, наверное, ровно до тех пор, пока мы с Вами будем их выбирать. Если речь идёт о тех людях, которых назначают, то здесь ситуация будет меняться гораздо быстрее. Что касается тех, кого выбирают, в сентябре текущего года буду проходить выборы в Государственную думу. У каждого есть право выразить своё мнение.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Тут Вы правы, что выразить мнение у нас есть возможность. Но с другой стороны, нам часто обещают золотые горы. Даже в условиях кризиса мы верим, что какие-то золотые горки, хоть маленькие, но будут. Хоть что-нибудь, но получится. И когда спустя какое-то время оказывается, что у нас всё очень плохо, а у них там очень много денег, прям очень много – ты думаешь, как же так. Откуда у людей? Совесть же должна быть. Кстати, чем кончилась история с «Роснано»?
А. ХИНШТЕЙН: Насколько я помню, господин Чубайс извинился, и на этом история закончилась.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Я помню, что Счётная палата начала проверку, обещала весной дать результаты, когда уже никому не надо будет.
А. ХИНШТЕЙН: Значит, увидим сейчас.
А. МИТНОВИЦКАЯ: А так долго проверять – это нормально?
А. ХИНШТЕЙН: При моём критическом отношении к Анатолию Чубайсу, а я точно не вхожу в его фанклуб, а он в мой, но любая проверка финансово-хозяйственной деятельности – это трудоёмкий процесс. Нельзя прибежать с криками «Все на пол!», маски-шоу, что-то посмотрели, изъяли, на другой день сделали выводы – так не бывает.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Давайте поговорим немного со слушателями. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Спасибо Вам за передачу. Я очень уважаю Хинштейна. Что с Яровой? У которой дочка купила квартиру в 16 лет. Непонятно, куда делся вопрос – замяли.
А. ХИНШТЕЙН: У меня сегодня необычное амплуа. Я обычно выступаю в роли гособвинителя на процессе, а сегодня я выступаю в роли адвоката.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Приходится защищать.
А. ХИНШТЕЙН: Я не защищаю, я за объективность. История с председателем нашего комитета Ирины Яровой, напоминаю для нашего радиослушателя, несколько лет тому назад, заключалась в том, что её ряд СМИ обвинили в том, что она якобы укрыла от декларирования квартиру, оформленную на её несовершеннолетнюю дочь. Насколько я помню эту ситуацию, хотя я не занимался ей детально, из представленных документов чётко следовало, что закон не нарушен, потому что госслужащие и приравненные к ним категории декларируют имущество, принадлежащее несовершеннолетним детям. Вот у меня маленький ребёнок, и у него ничего нет, но если бы было, то я бы всё декларировал. У Ирины Анатольевны история другая. На тот момент, когда эта квартира приобреталась, она не была депутатом Государственной Думы, и, следовательно, ей ничего декларировать было не нужно. Когда она стала депутатом Государственной Думы, дочка уже была совершеннолетней, и соответственно ей уже декларировать имущество дочери было не нужно. Сама Ирина Анатольевна объясняла это тем, что её муж занимался бизнесом, и у них было достаточно средств для того, чтобы купить дочери квартиру в Москве. Меня эти объяснения вполне удовлетворяют. Если кого-то не удовлетворяют, наверное, можно вернуться к этому разговору.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Наш слушатель спрашивает: «Зачем «Единой России» нужны партийцы, которые кипятят общество?»
А. ХИНШТЕЙН: Это что означает?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Нагревают, вызывают какие-то споры, провокации, обсуждения.
А. ХИНШТЕЙН: Кипяток кипятку рознь. Давайте определимся в понятийном аппарате.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Которые провоцируют и пытаются запятнать честь партии.
А. ХИНШТЕЙН: Мы кого имеем в виду?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Допустим, того же самого Южилина.
А. ХИНШТЕЙН: Я, кстати, не уверен, что Южилин – член партии. Член фракции – несомненно, а насчёт партийной принадлежности не могу быть уверенным. Мы с Вами хотим жить в правовом государстве. Хотим, чтобы люди декларировали свои доходы, расходы, и всё это было честно, а не на бумажке. Если у Южилина – а я так понимаю, что он пришёл в Госдуму из бизнеса, и был достаточно крупным бизнесменом, имеющим большое число активов в Санкт-Петербурге, припоминается Морской порт, и что-то с этим связанное, – доходы позволяют ему покупать жене наряды за 30 миллионов рублей, нравится нам это или не нравится, но это его право. Другой вопрос, Вы можете спросить, нравится ли мне это – нет, мне это не нравится. Я считаю, что это в принципе нескромно безотносительно того, член ли он партии, депутат ли или просто рядовой гражданин. Сама по себе такая постановка, когда идёт война брендов – у кого сумка Birkin дороже: у меня за 25 тысяч рублей, а у меня за 35. Она сама по себе для меня совершенно неприемлема, хотя бы потому, что я постоянно нахожусь у себя на территории в Самаре, и много езжу по стране, и я понимаю реальные проблемы людей. Сегодня для многих стоит вопрос выживания, и не на что купить еду, а кто-то разгуливает в многомиллионных одеждах, это не вызывает ничего, кроме отторжения.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Я хотела Вас спросить об Алексее Немове. Поставил машину на проезжей части, после этого подрался с активистами этого «СтопХама». Его Вы как-то оправдываете?
А. ХИНШТЕЙН: Нет, хотя я тоже до конца не понимаю, что там происходило. Но я, как и многие, посмотрел видеоролик, который был снят на месте, и из него видно, что между ними действительно происходит перепалка, и Немов себя ведёт, на мой взгляд, не совсем корректно. Наверное, в его положении может оказаться любой. Проблема же не только в том, что человек не хочет парковаться там, где ему положено по правилам. А проблема в том, что там зачастую очень сложно запарковаться.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Скорее всего. Тут и его можно понять, и их тоже.
А. ХИНШТЕЙН: У меня хорошие отношения со «СтопХамом», с их руководителем Дмитрием Чугуновым, членом Общественной палаты. Я стараюсь им по мере возможности помогать. Например, добился возбуждения уголовного дела в Санкт-Петербурге, где их активиста провезли на капоте, избили, и ему ничего после этого не было. Так вот, слава богу, уголовное дело возбуждено. Но я ему тоже говорил это в глаза, что деятельность этого движения носит провокативный характер. И направлена она на то, чтобы, в том числе привлечь внимание такими провокативными действиями. Но при этом они поднимают правильные вещи, потому что насаждают определённую культуру. Может быть, не самыми культурными способами.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Там был такой момент на ролике – перепалка, драка только завязывается, и в какой-то момент ему заламывают руки, и опускают его практически лицом на землю. И в этот момент у меня возникает такое: «Это же всё-таки олимпийский чемпион, так же нельзя». А с другой стороны, это же всё-таки олимпийский чемпион! Как он может себе позволить, во-первых, неправильно парковаться. Он знает, что за ним смотрят, следят. Это же медийное лицо.
А. ХИНШТЕЙН: Тем более, это же произошло на второй день. Как мы поняли, до этого он также пытался парковаться, ему накануне сделали замечание.
А. МИТНОВИЦКАЯ: В том-то и дело.
А. ХИНШТЕЙН: Мы об этом говорили до перерыва. Если ты публичный человек, то ты берёшь на себя определённые обязательства. Ты понимаешь, что ты должен вести себя соответствующим образом. Говорить о том, что я так устал от этой публичности и известности, так хочется уехать в монастырь или смотрителем на Фаросский маяк – это всё лукавство и абсолютная неискренность. Если тебе не хочется этого, вернись куда-то. Алексей, кажется, из Тольятти родом. Вернись в Тольятти, иди работать на АвтоВАЗ, там сейчас как раз большие сокращения. Я не хочу вставать на чью-то сторону в этом конфликте, я просто говорю о том, что если ты известный человек, а тем более олимпийский чемпион – лицо, которое олицетворяет определённые эмоции у людей. Поднимался флаг, играл гимн, и миллион людей смотрел на тебя. Он действительно замечательный спортсмен, и пусть даже не очень корректный поступок с его стороны не перечёркивает всех тех заслуг, которые есть у Немова перед мировым спортом, перед Россией в частности, но тем не менее. Если ты публичный человек, то ты должен соизмерять свои действия и свои поступки. Тем более, «СтопХам» – движение с определённым провокативным направлением. Они к тебе подходят и ещё и снимают на видео. Что надо иметь в голове, чтобы вступать с ними в перепалку, материться в ответ, пытаться подраться? Я этого не понимаю, и в этом смысле оправдать Алексея я не могу.
А. МИТНОВИЦКАЯ: В общем, хамом его назвали, пусть и на этой наклейке, за дело.
А. ХИНШТЕЙН: Я не в большом восторге от того, что они наклеивают эти наклейки. Мне, слава богу, такую не клеили.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Мне тоже. Говорят, очень трудно отрывается.
А. ХИНШТЕЙН: Об этом и речь. Говорят, что они, правда, трудно отрываются. И здесь тоже есть вопрос. И, кроме того, я не очень понимаю, почему кто-то берёт на себя полномочия государства. Пусть даже общественные активисты. У нас всё время происходит какой-то сдвиг сознания. Запарковаться вторым рядом – это самое страшное преступление. А если ты украл пару миллиардов, то в принципе ничего страшного не произошло.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Дело в том, что никакие активисты не смогут доказать, что украл пару миллиардов. А здесь – подошёл, снял, и всё готово.
А. ХИНШТЕЙН: Клиповое сознание. Я хочу быть правильно понятым, я не выступаю арбитром, и не защищаю ни одну, ни другую сторону, у каждого своя правда. Но я не в восторге от поведения Немова, и не могу сказать, что являюсь горячим поклонникам работы «СтопХама», хотя достаточно плотно с ними взаимодействую там, где они нуждаются в моей помощи. Потому что пусть даже такими действиями, у людей появляется сознание.
А. МИТНОВИЦКАЯ: В общем, польза обществу есть.
А. ХИНШТЕЙН: Есть. И я хочу сказать, что если Вы обратили внимание, то за несколько лет культура вождения в Москве, и во многих городах изменилась. Я хорошо помню, как нам 5 лет назад говорили о том, что Европа принципиально отличается от России тем, что в Европе все тормозят перед пешеходным переходом.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Да, все очень вежливые, все всех пропускают.
А. ХИНШТЕЙН: Но сегодня нет этой проблемы. Сегодня большинство автомобилистов тормозит перед пешеходным переходом, пропускает пешеходов.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Это правда, теперь даже можно перестроиться из ряда в ряд, если вдруг ошибся.
А. ХИНШТЕЙН: Сознание меняется, и это хорошо. Если для того, чтобы изменилось массовое сознание, нужно на экране показать несколько олимпийских чемпионов в непотребном виде, – что ж, придётся пожертвовать олимпийскими чемпионами в пользу интересов общества.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Спрашивают, какое право они имеют наказывать. У них есть юридические полномочия?
А. ХИНШТЕЙН: Нет, они, насколько я понимаю, не наказывают. Потому что наклейка на машину не влечёт за собой никакие последствия.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Давайте ещё говорить со слушателями. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Что спортсмены делают в Госдуме?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Сразу вспоминается фигуристка, которую ругал Жириновский.
А. ХИНШТЕЙН: Какая фигуристка?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Роднина. Кричал, что фигуристка смеет перебивать лидера фракции».
А. ХИНШТЕЙН: Да, только когда эта фигуристка стояла на пьедестале, и ей рукоплескал весь мир, Владимир Вольфович ещё работал юрисконсультом в издательстве «МИР». Я, например, профессиональный журналист, а по второму образованию юрист. Также можно задаваться вопросом, что там делают журналисты. В Думе работают люди разных профессий. На мой взгляд, там должны быть представители всех слоёв, в том числе, представители культуры, и представители спорта. Например, в Думе есть Александр Александрович Карелин, который правда очень эффективный депутат, и многое делает для своего родного Новосибирска. Кстати, Роднина очень активный и инициативный депутат. И я ни сколько не сомневаюсь, что если Ирина Константиновна пойдёт на следующие выборы по одномандатному округу, то она его выиграет.
А. МИТНОВИЦКАЯ: «Как Вы оцениваете поступок игрока «Локомотива» Тарасова Дмитрия?» После того, как они проиграли турецкой команде, он снял футболку, там оказалась майка с Владимиром Путиным. Сейчас его за это дисквалифицируют на 10 матчей. Как Вы полагаете, что он имел в виду?
А. ХИНШТЕЙН: Не знаю, это надо спросить у него.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Он говорит – патриотизм.
А. ХИНШТЕЙН: В программе «Дом‑2», наверное, расскажут, что он имел в виду. Отношения с «Домом‑2» не проходят даром. Если это был его искренний порыв, я могу его за это зауважать, если это был какой-то задуманный пиар-ход, какая-то комбинация в расчёте на понятную реакцию, потому что это нарушение правил, потому что они должны выходить в определённой одежде. Если он понимал, что его за это дисквалифицируют и сознательно это провоцировал, то, наверное, поддержать это будет неверно.
А. МИТНОВИЦКАЯ: И скорее это похоже на глупость.
А. ХИНШТЕЙН: Я не знаю. Повторюсь, если это был его эмоциональный жест – это одно. А с другой стороны, он майку «Вперёд Гитлер», что ли, надел?
А. МИТНОВИЦКАЯ: Вопрос, надо ли было вообще устраивать этот матч, учитывая наши отношения с Турцией, да ещё и в Стамбуле. А скоро у них ответный матч, и они приедут в Москву. Что у нас тут вся полиция будет охранять наш «Локомотив» для того, чтобы не было эксцессов?
А. ХИНШТЕЙН: Безусловно, охранять будут. Но спорт должен быть вне политики. И времена, когда проигравшая сборной Югославии наша команда сборной ЦДК была расформирована, слава богу, прошли. Федерация должна принимать решение о том, надо или не надо проводить . Если она приняла такое решение, значит, правильно.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Вы сказали, что спорт должен быть вне политики. А по-вашему, так обычно бывает?
А. ХИНШТЕЙН: Нет, так не бывает. И кстати, пример Немова, которого мы сейчас обсуждали, подтверждает это наглядно. Потому что напомню, что на последней Олимпиаде, в которой участвовал Немов, было очевидно, что ему занижали баллы. И тогда весь зал, несмотря на то, что это происходило не в России, в зале было не так много россиян, засвистел арбитру. И, в конечном счёте, сам Немов прервал всю эту вакханалию и попросил не срывать мероприятие дальше.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Ещё один вопрос: «Есть ли у «Единой России» стратегия преодоления гигантского разрыва в зарплатах госуправленцев и рядовых работников?»
А. ХИНШТЕЙН: Наверное, говорить о стратегии конкретно по разрыву будет преувеличением. Потому что стратегия – это набор целого комплекса мер, имеющих стратегическое значение. Стратегия социально-экономического развития страны, сокращения уровня расслоения общества, безусловно, есть. Эта стратегия – не секрет.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Ещё хотела обсудить с Вами отставку губернатора Забайкальского края Константина Ильковского. Она может негативно отразиться на перспективах «Справедливой России», которую он представляет. По крайней мере, так считает глава Фонда развития гражданского общества, Константин Костин. Вы чувствуете, что это на руку «Единой России»?
А. ХИНШТЕЙН: Нет, я не думаю, что это на руку «Единой России» или какой-либо другой политической партии. Это история, которая имеет значение, в первую очередь, для жителей региона. Где, безусловно, эсеры в связи с этими событиями потеряют при том условии, если следующим губернатором не станет также представитель их партии. И это сигнал для многих других губернаторов. Но сказать, что это история, которая потрясла всю страну, и как-то повлияла на умы и сознание масс, было бы, наверное, преувеличением.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Но с другой стороны, президент сегодня сделал предупреждение главе Карелии. И говорили о том, что это своеобразная мягкая встряска всего губернаторского корпуса в целом. Не слишком ли мягкая? Или наоборот достаточно суровая?
А. ХИНШТЕЙН: У нас полгода Хорошавин сидит в СИЗО из Сахалинской области.
А. МИТНОВИЦКАЯ: За дело сидит.
А. ХИНШТЕЙН: Не знаю, суд решит, за дело или нет. У нас осуждён губернатор Брянской области. Второе уголовное дело возбуждено в отношении бывшего губернатора Новосибирской области. И список можно продолжать дальше. А какие ещё встряски? То, что далеко не все губернаторы со своими обязанностями справляются, и то, что уровень социального самочувствия в некоторых регионах снижается для меня очевидно, как, наверное, очевидно и для руководства страны, и для многих жителей.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Февральский съезд «Единой России» прекратил полномочия нескольких членов Генсовета, в их числе и Ирина Яровая, Игорь Балин и Вы.
А. ХИНШТЕЙН: 58 человек.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Да, довольно много. Как так вышло? Мы часто спрашиваем об этом тех людей, которых исключили из Верховного Совета или из Генсовета.
А. ХИНШТЕЙН: Во-первых, не исключили. Это у меня только в регионе Самарская область, учитывая мои сегодняшние непростые взаимоотношения с властью, во всей муниципальной прессе стали писать, что исключили. У меня в памяти сразу процесс 37-го года и всенародное осуждение. Нет. Объясняю. Согласно уставу «Единой России» ежегодно должна проводиться ротация не менее 15% членов руководящих органов с тем, чтобы за 6 лет, то есть за период срока президентских полномочий полностью произошло обновление всех руководящих органов – Генерального совета, Высшего совета. Поэтому сегодня я ротирован, завтра будут ротированы другие. Это абсолютно понятная вещь. Кроме того, в той же Самарской области, которую я представляю, большинство и не знало о том, что я член Генсовета до тех пор, пока я не был ротирован.
А. МИТНОВИЦКАЯ: А чем занимается член Генсовета? Какие дополнительные функции и работа появляются?
А. ХИНШТЕЙН: Заседания Генерального совета и президиума Генерального совета, где обсуждаются разные вопросы, связанные с теми полномочиями, которые возложены на руководящий орган. Дополнительную работу это, безусловно, давало.
А. МИТНОВИЦКАЯ: То есть сейчас Вы свободнее.
А. ХИНШТЕЙН: Мне теперь не приходится ездить на еженедельные заседания, в этой части свободнее.
А. МИТНОВИЦКАЯ: На что тратите высвободившееся время?
А. ХИНШТЕЙН: У меня, к сожалению, нет свободного времени.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Но, так или иначе, эти задачи переориентировали.
А. ХИНШТЕЙН: Эти два часа мне, поверьте, есть чем занять. Кроме того, я продолжаю заниматься тематикой, связанной с обманутыми дольщиками.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Кстати да, о дольщиках. Вы молодец.
А. ХИНШТЕЙН: Я начинал на радио работать, поэтому плавную подводку Вам сделал.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Те люди, которые 9 лет назад купили свои квартиры, я говорю о застройщике «СУ-155», говорили нам, что обращались к Вам. И даже в Думе было какое-то заседание, но воз и ныне там. Пока ничего не решилось. И вот они на какую-то акцию выходили. Ходили по пешеходному переходу кругами замкнутой цепью. В чём там проблема, почему не удаётся завершить?
А. ХИНШТЕЙН: Во-первых, я не могу сказать, что не удаётся. Ситуация с «СУ-155» самая, пожалуй, масштабная за последнее время, поскольку речь идёт о неисполнении обязательств перед 30 тысячами граждан в 15 регионах России. Причём часть из них – это дольщики, с которыми проще, потому что мы кардинально изменили законодательство, и мне в этом смысле есть что рассказать, но времени не хватит. А другая часть – это пайщики жилищно-строительных кооперативов, с которыми сложнее, поскольку они в связи с требованиями закона на себя берут все риски самостоятельно. Тем не менее, масштаб проблемы столь велик, что в него было вынуждено погрузиться правительство. И на сегодняшний день есть понятный алгоритм решения этой проблемы. Она не может решиться точечно по одному дому. Где-то 9 лет ждут, где-то 5, где-то люди заплатили год тому назад. Это не принципиально. Принципиально, что все эти дома должны быть достроены. Правительство пошло на беспрецедентное решение. Впервые на моей памяти происходит санация, или говоря иначе, финансовое оздоровление частой компании «СУ-155» за счёт привлечения в опосредованной форме государства.
Банк «Российский капитал», являющийся государственным, точнее, банком, принадлежащим государству, заходит и уже зашёл в качестве санатора. Он забирает все объекты незавершённого строительства, все активы, которые были у «СУ-155», всё их имущество, финансирует за счёт продажи этого имущества, за счёт собственных средств. Первые деньги уже пошли в достройку этих объектов. Не далее как в минувший понедельник мы проводили всероссийское совещание по этой тематике, которое вёл министр строительства и ЖКХ Михаил Мень. Там был руководитель «Российского капитала» Михаил Кузовлев, был я, были представители всех регионов на уровне замгубернаторов и дольщики, которых мы пригласили со всей страны для того, чтобы была возможность задать вопросы напрямую. Путь этот непростой. Это бывает только в сказках «по щучьему велению, по моему хотению». Если отклоняться в сторону, очень коротко скажу, что, к моему сожалению, то, что произошло с «СУ-155», должно было произойти. Я это понимал давно. Я ещё в 14 году начал рассылать тревожные письма в Минстрой, в прокуратуру, в МВД о том, что ситуация там ухудшается, что они в массовом порядке привлекают средства граждан, и никак их не обеспечивают, через подложные схемы, и что в конечном