— Под­го­тов­лен боль­шой зако­но­про­ект о част­ной охран­ной дея­тель­но­сти. Мы счи­та­ем необ­хо­ди­мым раз­де­лить суще­ству­ю­щую сего­дня нор­ма­тив­ную базу, пото­му что с 1992 года дей­ству­ет закон о част­ной детек­тив­ной и охран­ной дея­тель­но­сти. Но, конеч­но, детек­тив­ная и част­ная охран­ная – это совер­шен­но раз­ные виды дея­тель­но­сти. Воз­мож­но, на стар­те, в нача­ле девя­но­стых, когда все это было еще экзо­тич­но, ново, что-то общее здесь виде­лось. Сего­дня мы чет­ко пони­ма­ем, что зада­чи, функ­ци­о­нал у них совер­шен­но раз­ные. Да и мас­шта­бы раз­ные: у нас менее тыся­чи част­ных детек­ти­вов на всю стра­ну, тогда как в 23 тыся­чах част­ных охран­ных орга­ни­за­ций рабо­та­ют свы­ше 600 тысяч чело­век — в два раза боль­ше, чем весь лич­ный состав Росгвардии.

Этот закон не будет рево­лю­ци­он­ным. Мы пере­но­сим на него зна­чи­тель­ную часть поло­же­ний суще­ству­ю­ще­го зако­на, но, конеч­но же, кор­рек­ти­ру­ем их, исхо­дя из при­мет сего­дняш­не­го вре­ме­ни. Напри­мер, в зако­но­да­тель­стве отсут­ству­ет поня­тие тело­хра­ни­те­лей. Сего­дня все пого­лов­но обхо­дят эту нор­му, пото­му что ни у кого нет и не может быть дого­во­ров на охра­ну жиз­ни и здо­ро­вья лица. Все дого­во­ры заклю­ча­ют­ся на охра­ну иму­ще­ства. Но это же лукав­ство. Поэто­му в нашем зако­но­про­ек­те такая кате­го­рия появ­ля­ет­ся. Кро­ме того, мы более деталь­но про­пи­сы­ва­ем и ответ­ствен­ность, и пол­но­мо­чия част­ных охран­ни­ков, пото­му что сего­дня част­ные охран­ные орга­ни­за­ции очень актив­но вовле­ка­ют­ся в рабо­ту пра­во­охра­ни­тель­ной систе­мы, участ­ву­ют в охране обще­ствен­но­го поряд­ка. И этот меха­низм мы тоже про­пи­сы­ва­ем, в том чис­ле и ответ­ствен­ность за напа­де­ние на част­ных охранников.

Что каса­ет­ся вопро­сов, свя­зан­ных с охра­ной школ. Это про­бле­ма не зако­на, а иных нор­ма­тив­ных актов, в первую оче­редь рас­по­ря­же­ний пра­ви­тель­ства, пото­му что оно, исхо­дя из тре­бо­ва­ний зако­на, уста­нав­ли­ва­ет кри­те­рии по отбо­ру таких орга­ни­за­ций. Наша пози­ция здесь пол­но­стью сов­па­да­ет с пози­ци­ей Рос­гвар­дии и осно­вы­ва­ет­ся на двух посту­ла­тах. Пер­вое — необ­хо­ди­мы допол­ни­тель­ные тре­бо­ва­ния к част­ным охран­ным орга­ни­за­ци­ям, пре­тен­ду­ю­щим на заклю­че­ние гос­кон­трак­та по охране обра­зо­ва­тель­но­го учре­жде­ния. Необ­хо­ди­мо уйти от кри­те­рия цены, когда имен­но деше­виз­на пред­по­ла­га­е­мых услуг ста­но­вит­ся глав­ной. Надо про­пи­сать в этом рас­по­ря­же­нии допол­ни­тель­ные усло­вия, вклю­чая про­фес­си­о­наль­ную при­год­ность, соот­вет­ству­ю­щий опыт рабо­ты. И вто­рое — надо уста­но­вить мини­маль­ное и мак­си­маль­ное поро­го­вые зна­че­ния сто­и­мо­сти кон­трак­та. Это сде­лать не слож­но. Более того, такие рас­че­ты сего­дня сде­ла­ны Рос­гвар­ди­ей вме­сте с него­су­дар­ствен­ным сек­то­ром без­опас­но­сти, с ассо­ци­а­ци­ей част­ных охран­ных орга­ни­за­ций, с их коор­ди­на­ци­он­ным сове­том. Есть эко­но­ми­че­ски обос­но­ван­ный рас­чет: сколь­ко сто­ит один пост в месяц, его мини­маль­ная и мак­си­маль­ная цена. Сего­дня же повсе­мест­но идет дем­пинг. В резуль­та­те на этот рынок захо­дят непро­фес­си­о­на­лы, и зача­стую на охране школ нахо­дят­ся не охран­ни­ки, то есть не люди, про­хо­дя­щие опре­де­лен­ную про­фес­си­о­наль­ную под­го­тов­ку и пере­под­го­тов­ку, сда­ю­щие экза­ме­ны на пра­во поль­зо­ва­ния спе­ци­аль­ны­ми сред­ства­ми ору­жия, еже­год­но про­хо­дя­щие мед­осмотр, — там нахо­дят­ся работ­ни­ки част­ных охран­ных орга­ни­за­ций, не име­ю­щие на это вооб­ще ника­ких пол­но­мо­чий. И это про­ис­хо­дит пото­му, что на тор­ги выхо­дят непро­фес­си­о­на­лы, кото­рые про­сто обру­ши­ва­ют цены, опус­кая их ниже рен­та­бель­но­сти. Ни одну серьез­ную част­ную охран­ную орга­ни­за­цию не устро­ит такая ситу­а­ция. Мы за то, что­бы началь­ные цены были зафик­си­ро­ва­ны, и ниже них опус­кать­ся было бы невоз­мож­но. Но тогда у госу­дар­ства, в свою оче­редь, появит­ся пра­во тре­бо­вать с част­ных охран­ных орга­ни­за­ций рабо­ту по пол­ной программе.

И если мы гово­рим о поли­ции в целом, то еще одна ини­ци­а­ти­ва, над кото­рой мы рабо­та­ем, — это воз­мож­ность для реги­о­нов выде­лять сред­ства на допла­ты сотруд­ни­кам. Сего­дня в законе о поли­ции зало­жен прин­цип одно­ка­наль­но­го финан­си­ро­ва­ния — толь­ко из средств феде­раль­но­го бюд­же­та. Но мы видим, что во мно­гих реги­о­нах все рав­но по фак­ту выпла­ты идут, напри­мер, в Москве. Но эти выпла­ты осу­ществ­ля­ют­ся через не очень про­зрач­ные схе­мы: в Москве сотруд­ни­ки полу­ча­ют выпла­ты как нуж­да­ю­щи­е­ся. Сего­дня мы ведем с Мин­фи­ном диа­лог о том, что­бы дать такие пол­но­мо­чия реги­о­нам, пото­му что как мини­мум 25–30 реги­о­нов гото­вы обес­пе­чи­вать выпла­ты сотруд­ни­кам, но для это­го у них долж­ны быть пра­во­вые основания.

Когда люди, жив­шие в Совет­ском Сою­зе, вспо­ми­на­ют про­шлое, очень часто слы­шишь: вот, рань­ше мож­но было най­ти упра­ву. Дей­стви­тель­но, суще­ство­ва­ла целая систе­ма госу­дар­ствен­ных и око­ло­го­су­дар­ствен­ных струк­тур, куда каж­дый мог прий­ти, пожа­ло­вать­ся, будучи уве­рен­ным, что его жало­ба не оста­нет­ся без вни­ма­ния. Сего­дня людям зача­стую не к кому апел­ли­ро­вать, рас­счи­ты­вать не на отпис­ки, а на реаль­ное раз­би­ра­тель­ство, объ­ек­тив­ность. И это поле дея­тель­но­сти для пар­тии. Если у каж­до­го пар­тий­ца будет за спи­ной хотя бы одна исто­рия, когда он кому-то при­шел на помощь, то и отно­ше­ние к пар­тии изме­нит­ся, да и сама жизнь поменяется.

В пар­тии я кури­рую дея­тель­ность рабо­чей груп­пы ген­со­ве­та по под­держ­ке граж­дан­ско­го обще­ства. И моя зада­ча – помочь выстро­ить мак­си­маль­но эффек­тив­ный диа­лог с граж­дан­ским обще­ством, при­вле­кая его к реше­нию и обсуж­де­нию самых насущ­ных вопро­сов. Непра­виль­но, невер­но и глу­по ухо­дить от каких-то ост­рых вопро­сов, от про­блем­ных тем. Наобо­рот, нуж­но в них погру­жать­ся, откры­то обсуж­дать, искать пути реше­ния. После каж­до­го при­е­ма в окру­ге я, напри­мер, обя­за­тель­но выез­жаю на место, где воз­ник­ла какая-то зна­чи­мая про­бле­ма, соби­раю жите­лей, пред­ста­ви­те­лей вла­сти, зача­стую пря­мо на ули­це или во дво­ре. Прак­ти­че­ски все­гда уда­ет­ся най­ти ком­про­мисс­ное реше­ние, пото­му что с людь­ми нуж­но гово­рить откры­то, а не пря­тать­ся по кабинетам.

Вот сей­час есть пер­вая зада­ча в моем новом каче­стве: разо­брать­ся с про­бле­ма­ми вокруг мас­со­вых захо­ро­не­ний репрес­си­ро­ван­ных. Такое пору­че­ние на засе­да­нии Сове­та по пра­вам чело­ве­ка пре­зи­дент дал Гос­ду­ме. Уже в янва­ре мы собе­рем пер­вое засе­да­ние рабо­чей груп­пы, куда вой­дут не толь­ко депу­та­ты-еди­но­рос­сы, но и чле­ны СПЧ, обще­ствен­ни­ки. Мы наме­ре­ны при­гла­сить к уча­стию в груп­пе всех кон­струк­тив­но настро­ен­ных людей, вклю­чая «Мемо­ри­ал». Про­бле­ма дей­стви­тель­но серьез­ная, боль­шая, и нам пред­сто­ит выра­бо­тать целый ряд пред­ло­же­ний: реестр мас­со­вых захо­ро­не­ний, ста­тус этих мест, поря­док их пере­да­чи под охра­ну про­филь­ным ведом­ствам. Наде­юсь, с пору­че­ни­ем Вла­ди­ми­ра Пути­на нам удаст­ся справиться.