Хин­штейн о бло­ге­рах в эфи­ре НТВ 2021 06 03

Алек­сандр Хин­штейн: Итак, я раз­де­лю, навер­ное, оцен­ку о том, что бло­гер зача­стую – это не лидер, а выра­зи­тель обще­ствен­но­го мне­ния и раз­ных сред, раз­ных точек зре­ния, кото­рые, без­услов­но, не могут быть еди­ны­ми. Зна­чит, это пер­вое. Вто­рое, тот при­мер, кото­рый вы пока­зы­ва­е­те, это при­мер людей, кото­рые таким обра­зом пыта­ют­ся при­влечь к себе допол­ни­тель­ное вни­ма­ние, не при­кла­ды­вая каких-то уси­лий за счёт формы.

Зна­е­те, вот какая ана­ло­гия? Ска­жем, там пер­вые созы­вы Госу­дар­ствен­ной Думы, вы помни­те, там были очень, как бы сего­дня выра­зи­лись, фри­ко­вые пер­со­на­жи. Вот когда мой кол­ле­га, я так пони­маю, ещё был совсем юным, допу­стим, был депу­тат Мары­чев. Чем зани­мал­ся депу­тат Мары­чев, кто такой, никто уже не пом­нит. И люди таким обра­зом дости­га­ли извест­но­сти, опять же выра­жа­ясь сего­дняш­ним язы­ком, хай­пуя. Мы с вами, как жур­на­ли­сты, пони­ма­ем, что достичь извест­но­сти, не попу­ляр­но­сти, не авто­ри­те­та, а извест­но­сти каки­ми-то не три­ви­аль­ны­ми и про­сты­ми спо­со­ба­ми совсем не слож­но. Если сей­час вдруг в эфи­ре, изви­ни­те за рез­кость, все, напри­мер, сни­мут шта­ны, конеч­но же, этот эфир набе­рёт гораз­до боль­шее коли­че­ство про­смот­ров, верно?

Иван Труш­кин: Вер­но, Алек­сандр Евсе­е­вич, если мы сни­мем шта­ны, и сюда ворвёт­ся быв­ший депу­тат Мары­чев, его нет уже, да, если он жив, с наклад­ной гру­дью, это, в общем, вре­да, по боль­шо­му счё­ту нико­му не причинит…

Алек­сандр Хин­штейн: Мы с вами нахо­дим­ся в феде­раль­ных СМИ…

Андрей Нор­кин: Он хочет ска­зать, что здесь риск для жизни.

……………………………………………………………………………………………………

Хин­штейн: Но давай­те опять раз­де­лим мух от кот­лет. Зна­чит, бло­гер, кото­рый при­вя­зал или там при­ле­пил чело­ве­ка к вер­то­лё­ту. И он, и пилот вер­то­лё­та, без­услов­но, совер­ши­ли, как мини­мум, адми­ни­стра­тив­ное пра­во­на­ру­ше­ние. Пило­та надо лишать пра­ва управ­ле­ния суд­ном, при­вле­кать к ответ­ствен­но­сти, штрафовать.

Бло­гер, кото­рый выру­бил дере­вья, как я пони­маю, опять же, не имя пору­боч­ных биле­тов, совер­шил, как мини­мум, адми­ни­стра­тив­ную про­вин­ность, как мак­си­мум, уго­лов­ную. У нас есть с вами в Уго­лов­ном Кодек­се спе­ци­аль­ная ста­тья 260.

Тре­тье, слу­чай на дет­ской пло­щад­ке. Некра­си­во, омер­зи­тель­но, но здесь как раз, Дмит­рий, про­сти, но мне кажет­ся, они ещё не совер­ши­ли ниче­го тако­го. Хотя реак­цию людей, их отту­да про­гнав­ших, я понимаю.

Андрей Нор­кин: А люди, кото­рые их про­гна­ли, нару­ши­ли закон?

Алек­сандр Хин­штейн: Если они их изби­ли и нанес­ли им какие-то телес­ные повре­жде­ния, повлек­шие послед­ствия, то да. Если они им про­сто дали опле­уху или пощё­чи­ну, и это ника­ких послед­ствий не повлек­ло, то нет.

Вы пока­за­ли сей­час наи­бо­лее такие, про­сто выхо­дя­щие за рам­ки мора­ли. Но это не самые трэ­шо­вые, пото­му что самые трэ­шо­вые не пока­же­те, сла­ва Богу. Един­ствен­ное, преж­де, чем вот дру­гие кол­ле­ги нач­нут гово­рить, но я хотел бы вам как пред­се­да­тель про­филь­но­го коми­те­та Гос­ду­мы напом­нить о том, что у НТВ есть лицен­зия. Есть Рос­ком­над­зор, кото­рый осу­ществ­ля­ет госу­дар­ствен­ные функ­ции контроля.

Иван Труш­кин: Тогда вопрос, Алек­сандр Евсе­е­вич, Вы нам сами напомнили.

Хин­штейн: Давайте.

Иван Труш­кин: У нас есть лицен­зия. И мы, чер­ти что пока­зы­вая, долж­ны думать, что вот это чер­ти что Рос­ком­над­зор про­пу­стит, а вот то чер­ти что уже нет. А вот эти гос­по­да могут постить всё, что угод­но, про Рос­ком­над­зор, они вооб­ще не зна­ют, что это. При этом писать «отсо­си­те» и зара­бо­тать ещё на этом денег. Класс­ная схема.

Алек­сандр Хин­штейн: По пово­ду, кста­ти, вот это­го тези­са, не буду его повто­рять здесь.

Андрей Нор­кин: А что его не повто­рять-то? Он уже дав­но в ходу. Мор­ген­штерн поёт про это.

Алек­сандр Хин­штейн: Послу­шай­те, если все будут выпры­ги­вать из окна 12-го эта­жа, это ров­ным счё­том не зна­чит, что я дол­жен за ними сле­до­вать. Так вот, по пово­ду этого…

Андрей Нор­кин: То есть мы не долж­ны уподобляться.

Алек­сандр Хин­штейн: По пово­ду это­го сло­ва. Мне кажет­ся, что здесь тоже есть при­зна­ки соста­ва. Вот, воз­мож­но, оскорб­ле­ние, если это было по отно­ше­нию к кон­крет­ным дей­стви­ям. Зна­чит, теперь по пово­ду … бло­ге­ров. Это очень слож­ная тема, мы её сей­час с вами за три мину­ты не решим. Пото­му что преж­де мы долж­ны отве­тить на про­стой вопрос. А бло­гер – это кто?

Иван Труш­кин: Это я у вас дол­жен спро­сить, как у законодателя.

Алек­сандр Хин­штейн:  Я вам отве­чу. На сего­дняш­ний день, преж­де чем мы опре­де­лим пра­во­вой ста­тус бло­ге­ра, нуж­но решить несколь­ко важ­ных вещей. Пер­вое, — нуж­но опре­де­лить­ся, а кто, соб­ствен­но, бло­гер. Пото­му что сего­дня бло­гер – это любой чело­век, в руках у кото­ро­го есть теле­фон или, ска­жем так, любой гаджет.

Андрей Нор­кин: Алек­сандр Евсе­е­вич, когда вы с кол­ле­га­ми опре­де­ли­тесь с пони­ма­ни­ем тер­ми­на бло­гер, вы зай­мё­тесь наве­де­ни­ем поряд­ка вот с таким кон­тен­том или нет?

Алек­сандр Хин­штейн: А что каса­ет­ся тако­го кон­тен­та для наве­де­ния поряд­ка и реа­ги­ро­ва­ния, совер­шен­но не тре­бу­ет­ся давать ста­тус блогерам.

Андрей Нор­кин: Тогда поче­му же это не происходит?

Алек­сандр Хин­штейн: А я вам отве­чу. Сего­дня у Рос­ком­над­зо­ра, а имен­но он явля­ет­ся, в первую оче­редь, кон­троль­но-над­зор­ным орга­ном здесь, есть пол­но­мо­чия реа­ги­ро­вать на подоб­но­го рода вещи. И коли­че­ство таких актов реа­ги­ро­ва­ния, оно воз­рас­та­ет. Когда нам гово­рят, в том чис­ле и в этой сту­дии, о том, что «вы пыта­е­тесь заре­гу­ли­ро­вать Интер­нет, сво­бо­да сло­ва, все­доз­во­лен­ность», вот я вам вся­кий раз отве­чаю: «Долж­ны быть пра­ви­ла игры и в жиз­ни онлайн, и в жиз­ни офлайн».

Иван Труш­кин: А теперь обе­щан­ный трэш, кото­рый мы вам пока­за­ли. Это десят­ки мил­ли­о­нов про­смот­ров. Это не повле­чёт за собой ниче­го, с кана­лом всё будет хоро­шо, ниче­го запре­щён­но­го зако­ном мы не пока­жем. Но, на мой взгляд, это абсо­лют­ный трэш, по-дру­го­му не ска­жешь. Десят­ки мил­ли­о­нов людей смот­рят, как кар­ли­ки устра­и­ва­ют бои друг с дру­гом. Мы можем сколь­ко угод­но гово­рить про то, что мож­но зако­на­ми трэш как-то запре­тить, на всё может най­тись ста­тья. На это ста­тьи нет.

Видео­сю­жет о боях карликов.

Андрей Нор­кин: Нет, это нача­ла 20 века, это такой дека­данс, это боро­да­тые жен­щи­ны на ярмарках.

Иван Труш­кин: Это абсо­лют­ный цирк сред­не­ве­ко­вья. Вот при­ез­жа­ет боро­да­тая жен­щи­на и люди с каки­ми-то физи­че­ски­ми… Пока на это есть спрос, с деся­тью мил­ли­о­на­ми про­смот­ров. Я пра­виль­но пони­маю, что тут регу­ли­руй, не регу­ли­руй, запре­щая, не запре­щай, это всё рав­но будут искать и смотреть.

Вла­ди­мир Кар­пов: Пред­став­ля­е­те, как мне обид­но. Ты рабо­та­ешь, рабо­та­ешь, дела­ешь там, мон­ти­ру­ешь что-то, одно к дру­го­му при­кла­ды­ва­ешь, что­бы смыс­лы были, ещё что-то, пере­дать там эмо­цию, в трен­дах эти малень­кие люди.

Андрей Нор­кин: Ну, они мон­ти­ру­ют тоже, ролик-то смонтированный.

Вла­ди­мир Кар­пов: Про­сто поста­ви­ли, как они друг с дру­гом толкаются.

Веду­щий: Пред­став­ля­е­те, как нам обид­но, Вла­ди­мир Викторович.

Вла­ди­мир Кар­пов: Пла­кать хочет­ся. И я пони­маю, это вос­тре­бо­ва­но, ты с этим ниче­го не сде­ла­ешь, если здесь нет нару­ше­ния зако­нов РФ. И здесь пра­виль­но было заме­че­но, что, в первую оче­редь, бло­ге­ры — это не какие-то ино­пла­нет­ные живот­ные, это граж­дане РФ, Если они что-то нарушают…

Нор­кин: Плоть от плоти.

Вла­ди­мир Кар­пов: Плоть от пло­ти, да. Это соль зем­ли, мож­но ска­зать. Я серьёз­но. Мож­но один при­мер вопи­ю­щий, когда у меня гла­за из орбит выпа­ли. Мне мой това­рищ, кото­рый руко­во­дит одним из под­раз­де­ле­ний в Москве опе­ра­тив­ным, при­но­сит пере­пис­ку. Он дал зада­ние сво­им сотруд­ни­кам, дежур­ной смене: «Вы долж­ны дать ком­мен­та­рий СМИ по пово­ду вопи­ю­ще­го слу­чая с одним из бло­ге­ров». Про­хо­дят часы, ком­мен­та­рия нет. Он спра­ши­ва­ет: «Что про­ис­хо­дит?». Ему при­хо­дит ответ: «Иван Ива­но­вич, вы може­те нас пока­рать, може­те при­влечь к ответ­ствен­но­сти, но мы это­го делать не будем, пото­му что мы боим­ся хей­та со сто­ро­ны фана­тов это­го попу­ляр­но­го пер­со­на­жа». И он пони­ма­ет, что он бес­си­лен в этот момент. Всё, госу­дар­ство уже про­иг­ры­ва­ет здесь с точ­ки зре­ния вли­я­ния. Поэто­му да, госу­дар­ство пери­о­ди­че­ски долж­но нака­зы­вать за правонарушения.

Дмит­рий Носов: Я сего­дня выкла­ды­ваю пост про Мило­хи­на, где я его не оскорб­ляю никак, не при­зы­ваю к каким-то дей­стви­ям в адрес его. Я про­сто зада­юсь вопро­сом, поче­му на эко­но­ми­че­ском фору­ме мы видим вот это, а не видим наших дру­гих юных талан­тов, юных физи­ков наших, побе­див­ших на олим­пиа­де, юно­го шах­ма­ти­ста, поче­му нет?  И задаю вопро­сы, как я дол­жен это объ­яс­нять сво­им детям, куда мы идём, что вооб­ще про­ис­хо­дит. Через 15 минут Инста­грам  бло­ки­ру­ет мой пост с фор­му­ли­ров­кой «за враж­деб­ное выска­зы­ва­ние». В чём враж­деб­ное высказывание?

Иван Труш­кин: Мы чита­ли ваш пост сего­дня с утра. Будем чест­ны­ми, я бы враж­деб­ность там уви­дел, чест­но вам скажу.

Дмит­рий Носов: В чём, ска­жи­те мне? Что Сбер­банк днище?

Иван Труш­кин: В опре­де­лён­ной лек­си­ке, кото­рую вы там исполь­зо­ва­ли. Я не буду уж её цитировать.

Андрей Нор­кин: Мож­но я вер­нусь к исто­рии. То есть полу­ча­ет­ся, что у нас даже сило­вые струк­ту­ры, пра­во­охра­ни­тель­ные орга­ны по срав­не­нию с эти­ми бло­ге­ра­ми и их фанат­ской арми­ей уже ника­кие не силовые.

Гость в сту­дии: Они оста­ют­ся сило­вы­ми. Я., един­ствен­ное, хочу под­ме­тить одно очень важ­ное сло­во, сло­во «тренд», кото­рое вы назва­ли. Мы с вами ищем выход в чужом тумане. Есть пло­щад­ка, она фор­ми­ру­ет трен­ды и так далее. В каж­дой пло­щад­ке своё назва­ние. Да, есть адми­ни­стра­тив­ное зако­но­да­тель­ство. Но пло­щад­ка сей­час и прак­ти­че­ски все пло­щад­ки фор­ми­ру­ют сле­ду­ю­щий тренд – раз­ру­шить офлайн. То есть все мораль­ные устои, нару­шить адми­ни­стра­тив­ное зако­но­да­тель­ство. Здесь вопрос идёт какой? Поче­му нуж­но уза­ко­нить фор­мат бло­гин­га, фор­мат автор­ских прав, давать им воз­мож­но­сти соот­вет­ству­ю­ще­го пра­во­во­го инстру­мент? Для того что­бы дать им обрат­ную сто­ро­ну. Пото­му что сей­час ими управ­ля­ют площадки.

Андрей Нор­кин: Вы хоти­те с ваши­ми под­опеч­ны­ми офлайн разрушить?

Алек­сей Пега­нов: Вы зна­е­те, я же гово­рю, вы пра­виль­но ска­за­ли. Про­дю­сер – это тот чело­век, кото­рый пра­виль­но созда­ёт систе­му обу­че­ния, фор­ми­ро­ва­ния того же обще­ствен­но­го мне­ния и обу­ча­ет это­му бло­ге­ра. Пото­му что, вы зна­е­те, если даже ружьё вы не напра­ви­те пря­мо в цель, оно выстре­лит куда угод­но. Всё долж­но быть управляемым.

Иван Труш­кин: Пер­вич­ная цель про­дю­се­ра – это денег заработать.

Алек­сей Пега­нов: Зна­е­те, я всю жизнь зани­ма­юсь твор­че­ством. А день­ги – это сопут­ству­ю­щий товар, кото­рый при­хо­дит все­гда. Я день­ги во гла­ве угла не став­лю. Поче­му вы не зада­ё­те вопрос орга­ни­за­то­рам, кото­рые при­гла­си­ли непо­сред­ствен­но Милохина?

Дмит­рий Носов: Я орга­ни­за­то­рам и задаю вопрос, соб­ствен­но говоря.

Иван Труш­кин: Если мы не можем по зри­те­лям и по бло­ге­рам ниче­го достичь, долж­ны быть ответ­ствен­ность пло­щад­ки, кото­рая гово­рит, что да, а что нет, Антон Валерьевич?

Антон Хащен­ко: Ответ­ствен­ность долж­на быть у всех. Но я хочу ска­зать о дру­гом. Алек­сандр Евсе­е­вич при­вёл при­мер с пер­вым созы­вом Госу­дар­ствен­ной Думы. Если срав­нить пер­вый созыв и сего­дняш­ний созыв, это небо и зем­ля. Так вот сей­час, на самом деле, вся эта исто­рия с бло­гин­гом, все­ми этим соци­аль­ны­ми сетя­ми и всем осталь­ным, это эпо­ха зарож­де­ния. Рано или позд­но люди это пере­едят, рано или позд­но, так или ина­че, сфор­ми­ру­ют­ся некие новые пра­ви­ла, некие новые трен­ды, кото­рые огра­ни­чат, и это­го мень­ше. С дру­гой сто­ро­ны, кол­ле­ги, всё-таки давай­те делить. Есть вещи, кото­рые нам не нра­вят­ся по эти­че­ским, мораль­ным сооб­ра­же­ни­ям, а есть нару­ше­ния зако­на. То, что вы при­ве­ли, на мой взгляд, есть состав как бы либо адми­ни­стра­тив­но­го, либо уго­лов­но­го пре­ступ­ле­ния. Соот­вет­ствен­но, на эти вещи про­сто надо реагировать.

Андрей Нор­кин: По боль­шо­му счё­ту, зна­чит, госу­дар­ство не долж­но сотруд­ни­чать в целях како­го-то пиа­ра, гно­бить их тоже не надо, всё это умрёт через там…

Антон Хащен­ко: Я не пони­маю сло­во «госу­дар­ство» в дан­ном случае.

Иван Труш­кин: Инсти­ту­ты государства.

Антон Хащен­ко: Слу­шай­те, в зави­си­мо­сти от задач. Если кому-то нуж­но про­дви­нуть кон­тент. Я хочу напом­нить, что вооб­ще-то джин­сой нача­ли зани­мать­ся СМИ, а не блогеры.

Андрей Нор­кин: Петер­бург­ский эко­но­ми­че­ский форум, кото­рый Сбер решил про­ре­кла­ми­ро­вать с помо­щью сотруд­ни­че­ства с этим блогером.

Антон Хащен­ко: Я уже ска­зал, что с точ­ки зре­ния запад­ной ауди­то­рии этот форум проходил.

Алек­сандр Хин­штейн: Кол­ле­ги, если вы это обсуж­да­е­те на про­тя­же­нии 52 минут, это зна­чит, что орга­ни­за­то­ры сво­ей цели достиг­ли. Пото­му что един­ствен­ная анти­ре­кла­ма – это некролог.

Иван Труш­кин: На этом и надо оста­но­вить­ся, получается.

Андрей Нор­кин: Я думаю, что мы и без некро­ло­га сей­час обой­дём­ся. Про­грам­ма наша, я уве­рен, будет суще­ство­вать ещё долго.